НЛО из Грачёвки - Страница 25

— Вот она! — крикнул Левка, показывая вверх. — Помните, я говорил.

Друзья подняли головы и увидели покачивающийся на зеркальной поверхности океана красно-фиолетовый пузырь. От него уходили вниз, в воду, длинные белесые щупальца.

— «Португальский кораблик»… Медуза-убийца!

— Вот только убийц нам не хватало, — проворчал Пашка и легонько нажал на клавишу подъема.

Студенистое тело медузы соскользнуло с купола. Тарелка выскочила на поверхность.

Тихон смотрел, как на них надвигается пологий вал. Вот волна накатилась, накрыла тарелку, и все вокруг стало голубовато-зеленым. Где-то высоко над головой серебрилась поверхность океана. Потом она приблизилась, и вот уже вода оказалась далеко внизу.

У Левки началось что-то вроде приступа морской болезни. Он закрыл глаза и раскачивался из стороны в сторону.

Не меняя высоты, Пашка разогнал тарелку, и она неслась, прошивая одну за другой горы океанских волн.

— Умница, — ласково сказал Пашка, словно тарелка была живым существом. — Все может.

— Точно, — подтвердил Левка. — Может все. По-моему, даже слишком много.

— Не понял? — замедлил ход Павел.

— Когда мы здесь на острове спорили, я промолчал, — пояснил Левка. — Но потом подумал… Тихон прав, конечно, Паша… Тарелка наша — это что-то очень серьезное. Нужно хотя бы дядьке Тихонову ее показать. Жалко, конечно… спору нет. Ужасно жалко. Но и так вот… Нечестно как-то получается. Не игрушка все-таки.

— Согласен, — коротко ответил Тихон.

Пашка шмыгнул носом. Помолчал.

— Что вы все сегодня сговорились, что ли? То тарелка, то теперь Левка.

— Как это — тарелка? — встревожился Тихон.

— Когда меня из сарая вышибло. Сначала голоса послышались. Повернулся, а она… это… сворачивается, вроде. Ну, я ухватился за край. А она дунула чем-то. А вдогонку еще и говорит: «Хватит, мол, одному!»

— Стоп, стоп… я тоже что-то похожее слышал… Но не так. Лев, ты слышал что-нибудь, когда этот… — Тихон кивнул головой, — сквозь стены ходить начал?

— Пашка, помню, орал: «Куда, — говорит, — …!» А чтобы еще что-нибудь… Хотя, постой… Вроде было: «Хорошо с одним… или с одной…»

— Ой, мужики… Что-то не то, ей богу… Не надо было лететь сегодня. А ну, как она вместе с нами начнет сворачиваться?

— Решили же, Тихон. Золото в море спихнем и домой. Не оставлять же сорок тонн кому попало. Да и образец отпилить нужно. Ученым, поди, пригодится…

— Так я разве против этого? Просто надо было кому-нибудь остаться. Мало ли что.

— Хм… Вот и оставался бы.

Тихон замолчал.

— Мы же ненадолго. — Пашка вытащил откуда-то из-за глобуса свои часы с потертым ремешком, глянул на них и засунул обратно. — Недолго, — повторил он.

Действительно, с золотом они управились удивительно быстро. Отпилив образец «второго увеличения», Павел отдал его Тихону и молча кивнул в сторону скалы, под которой белел полотняный мешок. Захватив с собой ножовку, он молча побрел к сияющей куполом тарелке. И был он теперь похож на скрипача, уходящего со сцены: долговязый и нескладный со смычком-ножовкой.

Подошел тяжело дышащий, мокрый Левка, который уже успел искупаться. Они вдвоем смотрели, как Пашка, стоя у тарелки, пошарил по карданам, видимо ища кисточку, потом так же молча побрели под прикрытий скалы.

Столкнув цепь в море, Павел подмел все следы, оставленные айсбергами и гвоздями, по-хозяйски облетел остров и опустил тарелку неподалеку от воды.

Тихон сидел, привалившись спиной к нагретому камню. Глаза его были закрыты. Рядом посапывал Левка.

Павел подошел к друзьям, потоптался молча, покашлял и сел на песок. Все трое испытывали какое-то странное чувство тревоги, словно забыли нечто очень важное или потеряли с трудом найденное. Чувство это с каждой минутой нарастало.

Тихон раскрыл глаза и прислушался. Утренний воздух был полон неясных звуков. Почему-то вспомнилась ночь под Грачевкой, когда они впервые увидели тарелку. Что-то большое то ли шелестело, то ли поскрипывало рядом.

Левка торопливо вскочил и, подпрыгивая на одной ноге, принялся, натягивать брюки.

— Ты чего? — с испугом озираясь по сторонам, спросил Павел. Ему почудился далекий гул и дрожание земли.

— Ничего… — шепотом ответил Левка. В глазах его стоял такой ужас, что у Пашки захолодела спина.

То, что случилось в следующую минуту, никто из них впоследствии не помнил.

…Стронулась и поехала из-под ног земля. Задрожала, струями уходя в небо, скала. Неподвижной во всей этой карусели оставалась некоторое время лишь тарелка. Да и то Пашка впоследствии убеждал друзей, что она плыла им навстречу, словно пыталась помочь.

Последнее, что ясно запечатлелось в памяти Тихона, — был Пашка, стоящий уже возле тарелки. Обернувшись, Тихон увидел Левку. Тот отстал, перекосившись под тяжестью полотняного мешка.

— Брось! Брось! — заорал Тихон и яростно рубанул воздух рукой.

Почти за самой Левкиной спиной черный смерч поднимал в небо песок и камни.

В следующий миг земля расступилась под ногами Тихона, и он полетел в черную пустоту. Пытался сохранить равновесие, размахивал руками, задевал не видимые во тьме колючие ветви, невесть откуда появившиеся тут… Ему даже удалось на миг задержать падение. Но невидимая опора с хрустом подломилась, и Тихон рухнул на землю, покрытую странным колючим ковром.

Прямо на ноги ему с писком свалился Левка. Упал возле самого лица полотняный мешок.

Еще не веря в прочность опоры под собой, ребята затихли.