НЛО из Грачёвки - Страница 5

— Ну что? Лезем, что ли? — спросил он и, не дожидаясь ответа, забрался под купол.

Тихон потоптался на месте, оглядываясь по сторонам, потом ухватил вилы, словно копье, и забросил в кусты.

— Нет, ты понял? — спросил его Пашка. В голосе его слышалось торжество. Потянув Тихона за рубаху, он снова повторил вопрос: — Понял, что ты сухой?

Тихон с удивлением оглядел себя и убедился, что приятель не ошибся. В кедах, где только что хлюпала вода, также было совершенно сухо.

Пашка, высунув руку за купол, набрал полную пригоршню воды. Втянув ладонь, счастливо засмеялся:

— Не пускает!

Внимание Павла переключилось на пульт. Подсев к нему, он по-хозяйски осмотрел все, что на нем находилось, пересчитал клавиши.

— Девять штук, — сообщил он. — Две у глобуса, шесть посередке и еще одна.

Тихон встал во весь рост, и голова его высунулась из-под купола. Влажный ветер ударил в лицо, заставив на мгновение закрыть глаза, и унесся в лес, запутавшись там в соснах.

Тихон запрокинул голову так, что захрустели кости, и, счастливо улыбаясь, опустился на колени.

— Купол — полтора метра высотой, — сообщил он, — а диаметр основания этого…

Любитель бессистемности возился с глобусом.

— Хм… вращается… Только что не вращался, а тут вращаться начал. Как они его подвесили? — недоумевал он, оглядывая глобус, который, ни на чем не держась, сохранял фиксированное положение в пространстве.

— Кто это «они»? — спросил Тихон с легким оттенком раздражения. Ему не нравилась всегдашняя Пашкина манера начинать со сладкого.

— Кто тарелку сделал, — рассеянно отвечал Пашка, пропуская глобус сквозь сцепленные в кольцо руки. Все его техническое мышление, воспитанное повседневностью и ею же проверенное, наотрез отказывалось понять способ подвески бело-голубого шара. Сопя, он уцепился за глобус и попытался сдвинуть его с места. Тихон не выдержал:

— Да что эт-то за привычка такая, все крутить!? — взревев, он хлопнул себя по коленям и вскочил… но тут же присел, схватившись руками за голову.

Пашка испуганно поднял руку. Она уперлась в жесткую невидимую преграду. Напрасно ребята лихорадочно ощупывали купол. Выхода не было.

— Я все понял, — сказал Павел. — Это ловушка для дураков.

Тихон, осознав всю безрезультатность поисков хоть какой-то лазейки в броне купола, молчал.

Далекая вспышка молнии выхватила из темноты Пашкино лицо с круглыми совиными глазами.

— Это марсиане подсунули тарелку, — продолжал он. — Сейчас повылазят из кустов: «Кто-то, кто-то нам попался в этот раз?»

— Угу… А ты им: «Это я — Пашка Русаков».

Пашка засмеялся:

— Ерунда получается… Как-то же отсюда можно выйти…

И прежде, чем Тихон успел помешать, Павел нажал первую попавшуюся клавишу.

…Лес прыгнул навстречу, завалился набок. Кто-то свирепый и сильный навалился на голову и плечи Тихону, стараясь скрутить его в кольцо…

2

Пашка постанывал и гладил ногу повыше колена, виновато глядя на подымавшегося Тихона. Тот покрутил головой, потрогал шею, кашлянул, проверяя голос, и, наконец, счел возможным говорить.

— Ты вот что, марсианин… Ты, это…

Тихон опять осторожно покрутил головой:

— А то…

Пашка виновато поежился.

— Где лес? — Тихон постучал по куполу. — Это что? Где это мы?

Вокруг не было видно ничего, кроме ровного серебристого сияния.

— У тебя что, язык отсох?

— А я откуда знаю? — огрызнулся Павел. — Я нажал только, а оно давай голову откручивать. И ногу вон…

Пашка с преувеличенным страданием глянул на свое колено.

— Тебе бы еще руки открутить! — кипятился Тихон. — Ну, что ты лезешь, куда не просят?! Какую нажимал?

Пашка посмотрел на пульт.

— Вон ту, вроде…

— Вон ту, вон ту… — Тихон не решался притронуться к клавиатуре.

Внезапно еще больше посветлело, и через какое-то мгновение ребятам открылась картина ошеломляющей красоты: яркая луна висела в черном небе, усеянном звездами, а вокруг!.. А вокруг и внизу громоздились без конца и края снежные горы облаков, залитые лунным сиянием!

Павел от неожиданности со всхлипом втянул воздух и вцепился в непрозрачную панель пульта. У Тихона обмерло все внутри и закружилась голова.

Видение исчезло так же неожиданно, как и появилось. Вокруг снова стояло серебристое сияние.

— Вот это да! — заорал Пашка. — Я же говорил! Говорил! Тарелка это! Забыли марсиане или бросили, может.

— Ты не так говорил, — поправил его Тихон. — Ты говорил: «Подсунули».

Павел пропустил замечание мимо ушей. Все его существо наполнилось неописуемой радостью. Казалось, еще немного и он начнет светиться от этой неистовой радости, переполнявшей его.

— Ну, конечно! — продолжал кричать он. — Глобус у них заместо карты! А это, значит, чтобы управлять ей!

— Чего ты кричишь? — отрезвляюще спокойно спросил его Тихон. — Ты что, с марсианами договорился? Тарелка эта твоя теперь? Ты, может, и выйти из нее можешь?

Пашка постучал по куполу:

— Нет, но я знаю, что эта клавиша «Вверх» была.

— Об этом я и сам догадался.

— Я просто не знал, что надо потихоньку нажимать, — оправдывался Павел. — Я думал, как на пианино… А оно потом само руку прижало.

Тихон подсел к пульту и осторожно притронулся к той самой клавише, которую до этого так бесцеремонно нажимал Пашка.

Тарелка дрогнула, и в ту же секунду опять стал виден бескрайний облачный простор.

От необычности картины, от того, что возникало ощущение оторванности от всего и вся, у Тихона опять закружилась голова и сладко засосало под ложечкой. Пашка старательно выводил «первым голосом» что-то среднее между «э-э-э» и «и-и-и».